— Прощу прощения, — извинилась я, восстанавливая сбитое здоровяком дыхание. С благодарностью взглянув на парня, спасшего меня от стремительного потока адептов, я спросила, — не мог бы ты рассказать где находится хозяйственное помещение, про которое говорил на собрании наш декан?

— Наш декан, — медленно протянул Том. — Непривычно слышать от девушки “наш” в отношении Альсара. Ну да ладно, помнишь дорогу до боевого поля?

Я молча кивнула и навострила уши, стараясь не пропустить ни малейшей детали.

— Иди до второго перекрёстка, затем сверни направо и метров через сто увидишь длинное одноэтажное строение. Тебе нужна вторая дверь с конца. Не переживай, она будет не заперта, ночью работники академии займутся подготовкой боевого поля для завтрашних занятий у Альсара.

Поблагодарив Тома, я направилась по коридору в сторону лестницы, ведущей в главный холл, и уже через десять минут была у нужного строения.

“Вторая дверь с конца”, - задумалась я, глядя на четыре приветливо распахнутые двери. “Вторая справа или слева? Наверное та, что находится дальше от главного здания академии”.

В центре большого и скудно освещённого помещения стоял один рабочий — пожилой крепкий мужчина лет пятидесяти, со бумагой в руках, куда вносил пометки огрызком карандаша. Его напарник, судя по виду мой ровестник, ловко сновал между длинными и высокими стеллажами с инвентарём и, время от времени, выкрикивал названия предметов:

— Разборный турник, три штуки! Мишени, десять целых! Использованные считать?

— Не надо, — громко ответил ему пожилой человек и, наконец, заметил меня. — Вы что-то хотели?

Я вежливо поздоровалась с работниками и объяснила, что декан Альсар отправил меня привести в порядок это помещение. Мужчины равнодушно пожали плечами, объяснили где взять ведро, воду и тряпку, а затем вернулись к своему занятию.

Уборка помещения захватила меня, я подошла к делу со всей ответственностью. Сняв пиджак, чтобы не стеснял движения, я освобождала от коробок каждую полку, тщательно вытирала с неё пыль, высушивала поверхность одним простейшим бытовым заклинанием, а другим очищала в ведре грязную воду, затем ставила коробки обратно. И так далее: каждую полку, каждый стеллаж.

Работники уже ушли, когда я приступила к мытью полов. В нашей семье не считалось зазорным — работать руками. Заняты руки, а голова свободна, и я с увлечением думала о завтрашнем занятии у господина Альсара, прикидывала, чем можно удивить и порадовать сердитого боевика. Уверена, когда он увидит всю глубину и грани моего незаурядного дара, а также оценит моё рвение к учебе, терпение и старание, то изменит своё отношение к единственной в группе адептке женского пола.

Когда я закончила и, наконец, разогнулась, растягивая и разминая уставшие мышцы, на улице уже стемнело. Магические светильники, висевшие под потолком, не давали яркого света, а через маленький оконный проём под потолком виднелись краешек взошедшей на небо луны и бледно-жёлтые звёзды.

“Надо доложить декану о том, что я выполнила его поручение, заодно принесу извинения за своё поведение на собрании. Он прав — даже декан Ривэ из ВАМ отмечал, что моя дисциплина далека от идеала. И всё же, надеюсь, господин Альсар выслушает меня, а не выгонит из кабинета”, - подумала я, поставила ведро с тряпкой на место и погасила светильники. Накинув на плечи пиджак, я подошла к закрытой двери и услышала тихие голоса.

Глава 6

Не знаю, что на меня нашло, но вместо того, чтобы выйти из помещения и вернуться в академию, я сделала шаг назад, осмотрелась по сторонам и юркнула за один из стеллажей, задержав дыхание.

Дверь отворилась и я, затаившись в своём укрытии, увидела в лунном свете два мужских силуэта. Войдя внутрь и закрыв за собой дверь, один из них недовольно прошептал:

— Неужели ты не мог найти другого места, чтобы выложить мне свой гениальный план?

— Нет, не мог, — огрызнулся второй. — Рабочие вернутся сюда через час, чтобы начать готовить площадку для утреннего занятия у Альсара, а на территории учебных захоронений идёт проверка наглядных пособий для вводного урока у первокурсников-некромантов.

— Хватит оправдываться, — не унимался первый, — зачем позвал?

Его спутник зажёг на кончиках пальцев маленькие язычки пламени и осветил ими пространство вокруг себя.

“Огневик с боевого”, - сходу определила я, вжимаясь в стену за стеллажом. Внутренний голос велел мне затаиться и не привлекать к себе внимания. Свет был слишком слабым для того, чтобы заметить в помещении спрятавшегося человека, но это, тем не менее, успокоило “огненного” адепта. Лёгким движением руки он погасил маленькое пламя.

— Тёмный припугнул ту дуру с бытового факультета, — громким шёпотом зачастил огневик, — дал ей три дня, чтобы вернуть деньги. Тем не менее, он сомневается в её платежеспособности, поэтому просил передать, чтобы ты подготовил план Б.

— План Б? — фыркнул первый. — И как он это себе представляет? Адептам запрещено выходить за территорию академии в будни, лишь с письменного разрешения их декана. А в выходные они пропадают чёрт знает где с утра и до отбоя! Тем более, эти куры всегда ходят, как минимум, по двое.

— Пригласи её на свидание! — раздражённо ответил огневик. — Подкупи, соблазни, мне ли тебя учить?

— А если она разболтает обо мне подругам? — судя по голосу, первого одолевали сомнения. — Они же быстро догадаются что к чему и заложат меня декану.

— Не веди себя, как сопливый мальчишка, — судя по гневным интонациям и громкому голосу, второй сильно разозлился, — если бы не Тёмный, ты бы вылетел из академии пинком под зад ещё в прошлом году. Делай то, что он велит и не пререкайся, в конце-концов, он щедро заплатит тебе за выполненную услугу.

— Заплатит? Да он и медяка пожалеет, — саркастически усмехнулся первый, но спорить не стал.

— В пятницу вечером после отбоя жди сигнал, — подытожил огневик и первым покинул хозяйственное помещение.

Дождавшись, пока за вторым закроется дверь, я услышала звук плевка и тихое ворчание:

— Пригласи на свидание, соблазни. Да я и часа не выдержу наедине с этой занудой.

Громко и протяжно вздохнув, он выругался вполголоса и вышел вслед за вторым, а я осталась одна в тёмном и холодном помещении.

Я медленно досчитала до ста, потом, для надёжности, ещё до пятидесяти и аккуратно выбралась из-за стеллажа. Луна и звезды, что раньше были видны в маленьком окне, спрятались за облаками, и я оказалась в полной темноте.

Лёгкий взмах руки и на кончиках пальцев задрожало пламя. Я вытянула перед собой руку и удовлетворённо кивнула: теперь стало светлее, я без проблем выйду отсюда. Однако, моя уверенность сыграла со мной злую шутку.

В свете язычков пламени, прямо перед моими глазами блеснула длинная тонкая нить, свисающая с потолка. Я раздражённо смахнула её в сторону, переступила через лежащую на земле длинную узкую коробку и почувствовала, что я снова не одна.

Бросив взгляд на руку, я остолбенела: на рукаве сидела дикая арахнида, размером с куриное яйцо, и, глядя на меня шестью глазами, совсем не дружелюбно поигрывала клыками.

— М-ма-ма, — испуганно я прошептала, не спуская глаз с потревоженного восьмилапого создания. Моя рука как будто одеревенела. Пушистому чудовищу, по всей видимости, не понравилось, что я назвала её “мамой”, и она медленно двинулась вверх по рукаву.

— Уйди, прошу.

Арахнида проигнорировала мою просьбу, продолжая путь, заканчивающийся у моей шеи. Времени на раздумья и мольбы Всевышнему не оставалось: если это “милое” создание меня укусит, то, как минимум, неделю я не выйду из больничного крыла, страдая от аллергии.

Я мысленно досчитала до трёх, резким движением руки стряхнула арахниду на пол и, молясь, чтобы рассерженное создание не ринулось за мной в погоню, бросилась бежать по направлению к двери. Попутно умудрилась зацепить плечом коробки со стеллажа, но собирать их с пола и возвращать на полки я не стала. Выбежав на улицу и захлопнув за собой дверь, я осмотрелась по сторонам и вздохнула с облегчением: чувствовала себя так, словно победила сильного и мощного врага.